Плеханов Г.С., Радь Э.А.
КОРАНИЧЕСКИЕ МОТИВЫ В ТВОРЧЕСТВЕ К.Д. БАЛЬМОНТА *
Аннотация:
статья посвящена анализу коранических мотивов в творчестве Константина Дмитриевича Бальмонта, одного из ключевых поэтов Серебряного века. На материале стихотворений автора рассматриваются ключевые образы исламской традиции: райский сад, предопределение, апокалипсис – и их трансформация в поэтической системе К.Д. Бальмонта. Доказывается, что обращение к Корану не сводится к экзотике, а становится способом философско-эстетического диалога, отражающего синтез восточной и западной культур.
Ключевые слова:
Бальмонт, Коран, Серебряный век, ориентализм, исламская эсхатология, интертекстуальность
В русской литературе рубежа XIX–XX веков стал реакцией на кризис европоцентризма и поиск новых духовных ориентиров. В творчестве К.Д. Бальмонта, поэта-символиста и путешественника, восточные мотивы занимают особое место, формируя уникальный синтез культурных кодов. Цель статьи — выявить специфику коранических мотивов в его поэзии, их роль в конструировании философско-эстетической модели мира.Исследование основано на историко-литературном и сравнительно-религиозном подходах. Анализ текстов К.Д. Бальмонта проводится с опорой на семиотику культуры (Ю.М. Лотман), концепцию диалога «своего» и «чужого» (В.Н. Топоров), а также труды по русской ориенталистике (Э.А. Каримов). Особое внимание уделяется интертекстуальным связям с кораническими образами.Райский сад как синтез сакрального и эстетического. В стихотворении «Оттуда» эпиграф из Корана («Я обещаю вам сады») задаёт метафизическую перспективу. К.Д. Бальмонт переосмысляет исламский Рай, акцентируя не догматику, а эстетику вечности:«И справа будет Сад, и плод в нём спелый,И слева будет Ад» [Бальмонт, 1921].Традиционно, у Бальмонта наряду с райским садом появляется мифический образ райской девушки – гурии. Гу́рии (араб. الحور العين, буквально – черноглазые), в исламе – райские девы, уготованные в супруги праведникам. Словосочетание «черноглазые, большеокие» (араб. حور العين) встречается в арабской домусульманской поэзии при описании женщин (Абид ибн аль-Абрас, Ади ибн Зайд). В Коране райские девы упоминаются уже в сурах мекканского периода. Характеризуются как «черноглазые, большеокие» (52:20, 44:54, 56:22), «подобные жемчугу хранимому» (56:23) или яхонту и (Кор. 55:58), «девственницы...сверстницы...приятные» (56:35-36), «полногрудые» (78:33), «скрытые в шатрах» (56:72), «потупившие взоры» (55:56, 37:47, 38:52), сравнимые с яйцами (37:49) (традиционное сравнение для девушек в арабской доисламской поэзии), которых до праведников не коснулся ни человек, ни джинн (55:56, 74). В мединский период представление о гуриях становится менее плотским. Там они характеризуются как «чистые супруги» для праведников (2:25, 3:15, 4:57).В стихотворении «Тогда» образ гурий описан с большой подробностью, детально и выверено К. Д. Бальмонт переносит знания коранического текста в художественное произведение:На лицо ковер какой же, раз изнанка из парчи? –На ковры прилягут девы, поцелуи горячи.Девы – с скромными глазами, не касался человек,Девы – словно гиацинты, и как зыбь текущих рек,Их невинность, порываясь, возрождается вовек.И в садах, где это будет, будет все красы двойной,Чуть блаженный в них побудет, - завлечется вышиной [Бальмонт, 1921].Метафорично девы сравниваются с гиацинтом, цветком, который имеет своё мифологическое зарождение. Так, в Древнем Риме гиацинт ассоциировался с приходом весны и обновлением жизни, которое она приносит.Предопределение: между фатализмом и свободойМотив судьбы, центральный для исламского вероучения, у Бальмонта приобретает амбивалентность. В стихотворении «Трубный звук» поэт задаётся вопросом:«Что же нас ждет?Быть ли с мучениями.Или в Раю?» [Бальмонт, 1921].Этот диалог с коранической идеей предопределения (54:49) отражает конфликт фатализма и творческой воли. Бальмонт, следуя романтической традиции, актуализирует бунт против рока, сохраняя при этом уважение к сакральному порядку.В исламе Апокалипсис (Кияма) описывается как момент, когда «небеса разверзнутся», а люди будут судимы по своим деяниям. Бальмонт, вдохновленный Кораном, воплощает эти мотивы в стихотворении «Великая весть»:И вот наступит день, прейдут пределы,Разверзшись, небо явит много врат,И справа будет Сад, и плод в нем спелый,И слева будет Ад [Бальмонт, 1921].Здесь «врата» отсылают к кораническому описанию восьми врат Рая [Аль-Бухари], а разделение на «правую» и «левую» стороны – к аяту:Люди правой стороны – кто эти люди?Люди левой стороны — кто эти люди? [Коран, 56:8-9].К.Д. Бальмонт трансформирует религиозный сюжет в поэтическую метафору выбора, где Апокалипсис становится не только концом, но и началом вечности. Это перекликается с исламской идеей, что Судный день – испытание веры, а не окончательная гибель.В Коране трубный звук (ас-Сур) возвещает о воскрешении: «И затрубят в трубу, и поражены будут те, кто на небесах и на земле, кроме тех, кого пожелает Аллах» [Коран, 27:87].Апокалипсис как метафора преображения в «Гимне огню» Бальмонт интерпретирует коранический образ Ада (Джаханнам) через призму символизма:«Огонь очистительный,Красивый, властительный,Многоцветный при гибели зданий» [Бальмонт, 1969].Огонь становится не только наказанием, но и очищением, что перекликается с исламской эсхатологией, где Судный день – этап обновления мироздания.Коранические мотивы в поэзии К.Д. Бальмонта выступают инструментом философско-художественного синтеза. Поэт не копирует исламские догматы, но создаёт универсальные образы, соединяющие восточную духовность с западным модернизмом. Райский сад, предопределение и апокалипсис становятся метафорами творческого поиска, преодолевающего культурные границы.
Номер журнала Вестник науки №5 (86) том 2
Ссылка для цитирования:
Плеханов Г.С., Радь Э.А. КОРАНИЧЕСКИЕ МОТИВЫ В ТВОРЧЕСТВЕ К.Д. БАЛЬМОНТА // Вестник науки №5 (86) том 2. С. 611 - 615. 2025 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/22903 (дата обращения: 20.07.2025 г.)
Вестник науки © 2025. 16+