Халикова С.М.
САХАЛИНСКИЙ ПРАВОВОЙ ЭКСПЕРИМЕНТ: ТЕОРИЯ, ПРАКТИКА И ПЕРСПЕКТИВЫ МАСШТАБИРОВАНИЯ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛЬНЫХ ВЫЗОВОВ *
Аннотация:
правовой эксперимент является эффективным инструментом для проверки гипотез об эффективности тех или иных способов регулирования общественных отношений. В ситуациях, когда от законодательных органов требуется наиболее оперативное реагирование на изменения в общественной жизни, особенно важно не допустить ошибок в принятии нормативных актов. Автор исследует дефиниции, признаки эффективности, а также наиболее известные примеры правовых экспериментов для обоснования позиции, что «Сахалинский климатический эксперимент» является успешным примером реализации правового эксперимента. Автором также приводятся предположения о дальнейшем развитии эксперимента по достижению углеродной нейтральности Сахалинской области.
Ключевые слова:
правовой эксперимент, правовое регулирование, правотворчество, углеродное регулирование, взаимодействие
В условиях стремительных изменений, вызванных глобальными вызовами: эпидемиями, природными катастрофами, военными конфликтами, государству необходима гибкая и адаптивная законодательная система.Вопрос о скорости и своевременности правового реагирования остается дискуссионным. С одной стороны, присутствует риск поспешных решений, если общественные отношения еще не стабилизировались - тогда реформа может не только не принести пользы, но и нанести ущерб обществу. В качестве примера можем привести налоговые реформы начала 1990-х годов в России - в результате принятия ряда не всегда рациональных нормативных актов налоговые ставки стали непомерно высокими, а контроль за их уплатой - слабым. Отсутствие эффективных механизмов взыскания и низкая налоговая дисциплина предприятий затрудняли формирование стабильного бюджета и сдерживали экономическое развитие. В конечном итоге данные изменения привели к повторной и более острой необходимости реформирования налоговой системы [1, с. 154].При этом чрезмерное промедление с принятием новых норм приводит к правовым вакуумам и снижению эффективности государственного управления [2, с. 112]. Например, регулирование цифровых платформ в России долгое время оставалось неопределенным из-за отсутствия единой законодательной базы и системного подхода, что затрудняло эффективное правоприменение и развитие отрасли [3, с.110]. Только с 2021 года начали появляться концепции и меры по регулированию, однако пробелы и неопределенность сохраняются до сих пор.Исходя из вышесказанного вспоминается цитата Ж. Лабрюйера - «При нововведениях и переменах в государстве правители обычно думают не столько о необходимости реформ, сколько об их своевременности…». Разумеется, в этом случае может и должен применяться механизм реализации правовых экспериментов.В юридической литературе выделяют несколько подходов к определению правового эксперимента. Классическое определение трактует его как «организованное испытание новых правовых норм или институтов на определенной территории или в определенной сфере с целью проверки их эффективности до возможного распространения на всю страну» [4, с.13]. Современные авторы подчеркивают, что правовой эксперимент - это не только испытание, но и способ формирования доказательной базы для последующего правотворчества, включающий постоянную оценку предпосылок, хода реализации и итоговой эффективности [5, с.15]. С учетом обширной истории государства и права нас не удивляет, что механизм правового эксперимента совсем не нов. Исторически правовые эксперименты применялись еще в XIX веке: например, введение прусских социальных законов сначала ограничивалось отдельными землями, а затем распространялось на всю империю. Подобная практика позволяла снизить риски и заложить высокоэффективную систему социального законодательства в Германии [6, с.285].В юридической науке постепенно выработался набор критериев, по которым можно было бы судить об успешности правовых экспериментов:- отсутствие противоречий с действующим законодательством,- четкость и корректность юридико-технического оформления,- отсутствие избыточных ограничений для бизнеса и граждан,- экономическую эффективность,- достижение заявленных целей [5].Правовой эксперимент требует непрерывного процесса комплексной оценки, включающего анализ исходных предпосылок, мониторинг хода реализации, проверку обоснованности выдвинутой гипотезы и, в конечном итоге, оценку общей эффективности применяемого правового механизма. На наш взгляд, такой подход обладает универсальным характером: он применимы не только в контексте российского права и современной юридической практики, но и может служить своеобразным «лекалом» для сравнительного анализа правовых экспериментов в различных странах и исторических эпохах.Рассмотрим несколько примеров правовых экспериментов в современной России. Одним из наиболее значимых и масштабных стал эксперимент по введению Единого государственного экзамена (ЕГЭ). Инициатива была официально запущена Постановлением Правительства РФ от 16 февраля 2001 года, когда ЕГЭ проводился в пяти регионах - республиках Марий Эл, Чувашия, Якутия, а также в Самарской и Ростовской областях [7]. В эксперименте приняли участие около 33 тысяч школьников и около 50 вузов, из которых 16 использовали результаты ЕГЭ при приеме. В последующие годы число регионов, участвующих в эксперименте, быстро росло: в 2002 году их было уже 16, в 2003 - 47, а к 2006 году ЕГЭ сдавали около 950 тысяч школьников в 79 регионах. К 2009 году ЕГЭ стал обязательным для всех выпускников школ России и основной формой вступительных экзаменов в вузы. Несмотря на масштабность и поэтапное внедрение, вопрос о том, можно ли считать ЕГЭ полноценным правовым экспериментом, остается спорным. Отсутствовала четко сформулированная гипотеза, а также системная оценка социальных и правовых последствий на начальных этапах, что несколько снижает соответствие «классическим» критериям правового эксперимента.В противоположность этому, эксперимент с налогом на профессиональный доход (НПД), введенный в 2019 году, является более соответствующим критериям выше примером правового эксперимента. Его запуск был направлен на проверку гипотезы о том, что упрощенный налоговый режим позволит легализовать деятельность самозанятых граждан и повысить собираемость налогов. Эксперимент стартовал в четырех регионах - Москве, Московской области, Калужской области и Республике Татарстан - и быстро показал положительные результаты. К 2023 году количество зарегистрированных плательщиков НПД превысило 4 миллиона человек, а налоговые поступления выросли более чем на 30% по сравнению с предыдущими режимами. Благодаря подтверждению эффективности и экономической целесообразности, режим НПД был распространен на всю территорию России с 1 января 2020 года. Таким образом, эксперимент с НПД полностью соответствовал основным критериям правового эксперимента: четкая гипотеза, ограниченный первоначальный масштаб, системная оценка и масштабирование на федеральный уровень с положительными социально-экономическими результатами.Наконец обратимся к Правовому эксперименту, проводимому на территории Сахалинской области. Правовой эксперимент на Сахалине был инициирован в ответ на необходимость адаптации российского законодательства к глобальным климатическим вызовам и реализации национальных обязательств по снижению выбросов парниковых газов. Предпосылками стали ратифицированные Российской Федерацией международные соглашения, включая Парижское соглашение 2015 года, а также Федеральный Закон от 6 марта 2022 года № 34-ФЗ «О проведении эксперимента по ограничению выбросов парниковых газов в отдельных субъектах Российской Федерации». Закон предусматривает проведение эксперимента на территории Сахалинской области до 31 декабря 2028 года. Главная цель - достижение углеродной нейтральности региона к 31 декабря 2025 года. Для этого в регионе проводится инвентаризация выбросов и поглощений парниковых газов, внедряется система квотирования для крупных эмитентов, а также расширяется обязательная углеродная отчетность, превышающая федеральные требования.Аналогичные системы углеродного регулирования уже успешно применяются в ряде стран, что послужило ориентиром для Сахалинского эксперимента. Так, в Европейском союзе действует система торговли квотами на выбросы (EU ETS), запущенная в 2005 году, которая охватывает промышленные предприятия и энергетический сектор. В Китае с 2017 года реализуется пилотный углеродный рынок в нескольких провинциях, а с 2021 года - национальная система торговли квотами [8, с.15]. Отличительной особенностью сахалинского эксперимента является сочетание регулируемого и добровольного углеродных рынков, а также уникальный подход к установлению квот - они назначаются индивидуально для каждого предприятия на основе отчетности и целей региона по достижению нулевых выбросов, при этом квоты остаются неизменными в течение всего срока эксперимента.Механизм реализации эксперимента на Сахалине включает несколько ключевых элементов. С 2023 года под систему квотирования попали крупные эмитенты с выбросами более 50 тысяч тонн CO2-эквивалента, а с 2025 года - компании с выбросами свыше 20 тысяч тонн. В 2024 году уже были выделены квоты. Участники эксперимента могут использовать углеродные единицы, полученные как за сокращение выбросов, так и за реализацию климатических проектов, для компенсации превышений или продажи на внутреннем рынке. В апреле 2025 года состоялась первая сделка с единицами выполнения квоты между компаниями «Сахалинэнерго» и «Ногликский водоканал».Оценка правового эксперимента на Сахалине с точки зрения правотворчества показывает высокий уровень разработки нормативной базы, обеспечивающей реализацию поставленных задач. Федеральный закон от 6 марта 2022 года № 34-ФЗ «О проведении эксперимента по ограничению выбросов парниковых газов в отдельных субъектах Российской Федерации» устанавливает четкие рамки и сроки эксперимента: с 1 сентября 2022 по 31 декабря 2028 года. Подзаконные акты, в частности постановление Правительства Сахалинской области № 551 от 28 ноября 2022 года, детализируют программу мероприятий и механизм квотирования. Юридическая техника нормативных актов отличается системностью и взаимосвязанностью, что обеспечивает прозрачность процедур и предсказуемость для участников.С экономической точки зрения эксперимент демонстрирует значительный потенциал. По данным Минэкономразвития, за два года реализации выбросы парниковых газов в регионе сократились более чем в два раза, что свидетельствует о высокой эффективности механизма квотирования и стимулирующих мер [9].Тем не менее, специалисты подчеркивают необходимость дальнейшего совершенствования методик инвентаризации и мониторинга, чтобы избежать ошибок и двойного учета. В совокупности правовые, экономические и экологические показатели свидетельствуют, что Сахалинский правовой эксперимент является успешным примером своевременного и сбалансированного подхода к реформам в сфере углеродного регулирования. Этот опыт может служить моделью для масштабирования на другие регионы России.Подводя итоги анализа Сахалинского правового эксперимента, можно с уверенностью сказать, что эксперимент продемонстрировал способность правовой системы адаптироваться к новым вызовам, обеспечив прозрачность и предсказуемость регулирования, а также стимулируя экономическую активность в сфере снижения выбросов парниковых газов. При этом выявленные в ходе реализации вопросы - связанные с методиками учета выбросов и правовым статусом земель для климатических проектов - требуют дальнейшей проработки и корректировки нормативной базы.Что касается масштабирования опыта на всю территорию Российской Федерации, то данный пример служит важной точкой на дорожной карте разработки национального механизма квотирования и торговли углеродными единицами - в случае, если законодатель сохранит мотивацию введения такого механизма на территории всего государства. Уникальные природно-климатические условия региона, конечно, создают определенные преимущества, однако принципы правового эксперимента - поэтапность, системность оценки и гибкость - могут быть успешно применены и в других субъектах РФ. В перспективе, при условии успешного завершения пилотного этапа и устранения выявленных недостатков, целесообразно рассматривать переход от экспериментального режима к полноценному федеральному регулированию, что позволит обеспечить единые стандарты, повысить эффективность и интегрировать углеродное регулирование в общегосударственную стратегию устойчивого развития.
Номер журнала Вестник науки №6 (87) том 1
Ссылка для цитирования:
Халикова С.М. САХАЛИНСКИЙ ПРАВОВОЙ ЭКСПЕРИМЕНТ: ТЕОРИЯ, ПРАКТИКА И ПЕРСПЕКТИВЫ МАСШТАБИРОВАНИЯ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛЬНЫХ ВЫЗОВОВ // Вестник науки №6 (87) том 1. С. 655 - 663. 2025 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/23657 (дата обращения: 20.07.2025 г.)
Вестник науки © 2025. 16+