Биймурзаева К.Т., Иглина Д.О., Бареева Э.Р.
ПРОЕКТНЫЕ РЕШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ АРХИТЕКТУРЕ СТИЛЯ БРУТАЛИЗМ *
Аннотация:
статья представляет собой комплексный анализ проектных решений в архитектуре брутализма, охватывающий исторические основы, материалы, конструктивные и планировочные особенности, а также масштабные объемы и выразительные формы, характерные для этого стиля. Рассматривая конструктивные принципы и проектные приёмы архитектуры брутализма, включая использование характерных материалов, пространственных решений и выразительных форм, статья предлагает направления развития, акцентируя важность сохранения честности материалов и конструктивных решений при их интеграции в современную архитектуру, и предназначена для архитекторов, инженеров и исследователей, заинтересованных в развитии и адаптации брутализма.
Ключевые слова:
брутализм, архитектурные конструкции, монолитный бетон, консольные элементы, функционализм, архитектурная выразительность, планировочные решения, структурная честность, масштаб, форма, инженерная логика
История архитектуры брутализма начинается в период послевоенного кризиса Европы, в ответ на острую необходимость общественности в быстром и экономичном строительстве. Первые проявления брутализма прослеживались в работах архитекторов Великобритании в 1950-х годах, когда те стремились создать доступное и функциональное жилье, отражающие дух того времени. Брутализм, вдохновленный идеями Ле Корбюзье, как описывает Рейнер Бэнхам в своей работе "The New Brutalism: Ethic or Aesthetic?", делает акцент на "сырых" материалах и открытой демонстрации конструктивных элементов [2]. Из бетона и кирпича, с их суровой красотой, архитекторы-бруталисты создали целое искусство, которое величественно возвышается над окружающим миром, навевая чувство непреходящей мощи, они не стремились прятать естественную красоту этих материалов, а напротив — выставляли ее напоказ, подчеркивая текстуру и фактуру, превращая каждое здание в выразительное произведение искусства. Характерные особенности бруталистских зданий — массивность, геометричность форм, большие открытые пространства и минимализм в отделке — создают уникальный визуальный код, который выделяет данный стиль среди других архитектурных направлений. Эти элементы не просто служат функциональным целям, но и формируют особую атмосферу, в которой зритель может ощутить мощь и уверенность конструкции. В данной статье рассматриваются конструктивные и проектные особенности архитектуры брутализма, включая специфику применяемых материалов, принципы формирования объёмов и функционально обусловленную композицию зданий.Происхождение термина «брутализм» тесно связано с французским выражением «béton brut», что буквально означает «необработанный бетон» [3]. Этот материал определяет визуальный облик, являясь не только конструктивным элементом, но и визитной карточкой стиля. Бетон намеренно оставляют в необработанном виде, подчеркивая его естественную текстуру и красоту. Отпечатки деревянной или металлической опалубки, следы швов и другие "дефекты" процесса литья становятся неотъемлемой частью архитектурного образа. Помимо бетона, в архитектуре брутализма используется и другой материал с выраженной фактурой — кирпич. Как самостоятельный материал или дополнение к бетону, необработанный кирпич играет не менее важную роль в бруталистской архитектуре, демонстрируя свою естественную красоту без лишних украшательств. Например, Вилла Гёт, одно из первых зданий, получивших определение "брутальное", была построена из кирпича, демонстрируя нам, что стиль не ограничивается исключительно бетонными конструкциями. Сталь, дерево и стекло дополняют основную материальную палитру брутализма, играя роль акцентов и функциональных элементов. Эти материалы также подчиняются принципу "честности" и используются в необработанном виде, подчеркивая их естественные свойства и конструктивную роль. Стальные балки и фермы остаются видимыми, раскрывая структуру здания и демонстрируя инженерные решения. Деревянные элементы сохраняют натуральную фактуру, добавляя теплоты и текстурного разнообразия в строгий бруталистский интерьер. Стекло используется большими плоскостями, без декоративных переплетов, обеспечивая максимальное естественное освещение и подчеркивая функциональность оконных проемов. Такое отношение к материалу рождалось не только из эстетических убеждений, но и из идеологии того времени: архитектура должна была быть доступной, прочной и подлинной. Монолитный бетон, особенно в условиях послевоенной реконструкции, стал символом новой архитектурной искренности, где форма и структура неотделимы от сути здания. Простота технологии заливки, отсутствие необходимости в дорогостоящей отделке и возможность индустриализации процесса сделали бетон не только выразительным, но и рациональным выбором. Его использование позволяло архитекторам подчеркнуть демократичность архитектуры, сделав из процесса строительства часть архитектурного образа [9].Применение монолитного бетона позволило архитекторам реализовывать крупномасштабные объемы и сложные формы без необходимости в дополнительной облицовке. В процессе строительства активно использовалась деревянная опалубка, отпечатки которой намеренно сохранялись на поверхности — это придавало текстуре стен грубоватый и естественный вид, подчеркивая процесс возведения. Такой подход получил распространение не только по эстетическим причинам, но и в силу технологической эффективности: литьё на месте сокращало сроки и позволяло адаптировать конструктивные элементы под конкретные условия участка. Прочностные характеристики железобетона усиливались армированием, что позволяло создавать как массивные, так и относительно легкие конструкции с высокими несущими свойствами. В ряде случаев использовались и сборные элементы, особенно в массовом строительстве, но для монументальных общественных зданий характерной оставалась именно монолитная заливка, обеспечивающая визуальную и инженерную целостность сооружения [4] [9]. Ярким примером применения мощных конструктивных решений в бруталистской архитектуре служит Музей искусств Сан-Паулу (MASP), спроектированный Линой Бо Барди. Основной объем здания подвешен на двух массивных красных балках, перекинутых через открытую городскую площадь. Такое консольное решение не только освобождает пространство под зданием, превращая его в общественную зону, но и создает характерный эффект «парения», усиливая восприятие архитектурной массы. Консоли здесь выступают не как скрытые технические элементы, а как визуальные маркеры архитектурной идеи [8]. Схожий приём используется и в художественной галерее Йельского университета: бетонные консольные выступы формируют навесы над окнами, играя ритмом и тенью на фасаде, одновременно выполняя солнцезащитную и эстетическую функции [6].Рис. 1. Художественный музей Сан-Паулу.Рис. 2. Художественная галерея Йельского университета. Музей в Нью-Хейвене.Таким образом, конструктивные элементы — консоли, балки, навесы — в брутализме всегда находятся на виду. Но важно понимать: к распорным конструкциям, строго говоря, относятся такие системы, которые работают преимущественно на горизонтальные нагрузки или передают усилия на другие части здания с опорой в нескольких направлениях (например, арки или распорки в сводах). Консольные элементы не относятся к распорным, так как опираются на одну сторону и работают преимущественно на изгиб [7]. В связи с этим корректнее говорить о выразительном использовании консолей и навесов, а не о распорных системах как таковых. Характерной чертой бруталистских зданий является также стремление к выраженной монолитности: минимальное количество швов, стыков и переходов между элементами придаёт сооружению ощущение цельности и устойчивости. Масштабные глухие стены, в сочетании с массивными плитами перекрытий, формируют не только силовую структуру, но и визуальный язык стиля. Толщина этих стен зачастую превышает необходимую несущую способность, выполняя также функции тепло- и звукоизоляции — хотя в условиях холодного климата это не всегда оказывалось эффективным. Колонны в бруталистских постройках, как правило, прямоугольного или квадратного сечения, устанавливаются с шагом, продиктованным логикой перекрытий. Они не маскируются под декоративные элементы, как в классической архитектуре, а остаются открытыми, подчеркивая структурную жесткость здания. Вертикальные несущие ядра — так называемые «ядра жесткости» — занимают центральное место в конструкции: в них обычно размещаются лестницы, лифтовые шахты и инженерные коммуникации. Наличие ядра обеспечивает не только устойчивость к горизонтальным нагрузкам, но и предопределяет общую планировочную структуру здания. В некоторых проектах именно ядро становится главной осью композиции, вокруг которой выстраивается всё остальное [10]. Одним из приёмов визуального облегчения тяжёлых объемов становится использование пилоти — опор, приподнимающих здание над уровнем земли. Это решение, вдохновлённое модернистскими принципами, позволяет формировать полуоткрытые пространства внизу, усиливая связь здания с городской средой и создавая ощущение архитектурной лёгкости несмотря на массивность конструкции. В сочетании с необработанным бетоном и отказом от декоративной отделки, пилоти становятся важным элементом бруталистской композиции, одновременно функциональным и символичным. Таким образом, конструктивные решения в брутализме формируют не только устойчивую инженерную основу здания, но и его выразительный архитектурный облик. Сама структура — бетон, колонны, ядра, перекрытия — становится архитектурным высказыванием, подчеркивая идею «архитектуры без прикрас» и честности материала. И именно эти структурные особенности определяют направление проектного мышления, заставляя архитекторов искать решения, где форма и функция взаимно усиливают друг друга. На этом инженерная логика переходит в сферу проектной организации пространства, где конструкция начинает диктовать композицию, масштаб и функциональное зонирование.Проектные решения в этом направлении неслучайно подчинены логике строгости, ясности и функциональности: брутализм стремится быть честным в отношении формы, структуры и назначения архитектурного объекта. Воплощение этих идей начинается с главного — функции, которая диктует не только планировку, но и всю концепцию здания. Основополагающий принцип «форма следует за функцией», восходящий к Л. Салливану, нашёл в брутализме особенно радикальное воплощение [10]. Архитекторы проектируют пространство с чётким пониманием того, как именно оно будет использоваться: форма здания, его конфигурация и композиционные оси обусловлены назначением, а не эстетическими предпочтениями. Например, в здании инженерного факультета Университета Лестера (архитекторы Стерлинг и Гоуэн) функция учебного процесса буквально проявлена в логике размещения лабораторий, аудиторий и общественных зон [5].Рис.3. Инженерное здание Лестерского университета.Рис. 4. «Барбикан». Жилой комплекс в Англии.Подчинённость формы функции приводит к естественной простоте объёмов. Архитекторы избегают сложных криволинейных очертаний, предпочитая им чёткие геометрические формы: кубы, параллелепипеды, цилиндры. Эти элементарные объёмы не просто рациональны в строительстве, но и обладают выразительной силой за счёт своей прямолинейности и масштабной ясности. Простота форм поддерживается чистотой фасадов и лаконичностью планировочных решений. Эта простота оборачивается монументальностью, когда здание обретает значительный масштаб. Брутализм не боится производить сильное впечатление, апеллируя к массиву и тяжести. Визуальная сила создаётся не орнаментом, а объёмом, весом, пропорциями. Так, буквально доминирует в городской ткани, подчёркивая своё общественное значение [1]. В то же время монументальность не означает монотонность — архитекторы часто используют повторяющиеся элементы, чтобы организовать фасад и придать ему ритмическую структуру. Повтор окон, секций или балконов становится не только художественным приёмом, но и способом придать зданию визуальный порядок. Связь архитектуры с окружающей средой — ещё одна важная черта проектных решений в брутализме. Несмотря на массивность, такие здания проектируются с учётом ландшафта, ориентации по сторонам света, ветровых нагрузок и даже визуальных осей. Это придаёт строениям некую укоренённость в пространстве — они не подавляют окружающее, а стремятся стать его логическим продолжением. Отказ от декоративности также подчинён общей логике. Брутализм отвергает избыточность и стремится к выразительности самих материалов. Основной декоративный элемент — это сама фактура бетона: шероховатая поверхность с отпечатками опалубки становится «архитектурным жестом», не требующим дополнений [4]. Подобная прямота распространяется и на инженерные системы: вентиляционные шахты, трубопроводы, каналы освещения — всё это не скрывается, а, напротив, становится частью выразительных средств архитектуры. Такой подход определяет и отношение к деталям — например, к оконным проёмам. В бруталистской архитектуре окна редко играют доминирующую роль: они, как правило, небольшие, строгой формы и вдавлены в плоскость стены. Благодаря этому фасады выглядят монолитно, а тень от ниш подчёркивает массивность здания. Последовательность функционального подхода проявляется и внутри. Внутренние пространства, как правило, открытые, с минимальным количеством перегородок. Часто залы проектируются многофункциональными, гибкими для трансформации. Внутренняя отделка также лишена украшений, но сохраняет архитектурную выразительность за счёт материала, света и пропорций.Архитектура брутализма, возникшая как ответ на послевоенные реалии, представляет собой не только выразительный стиль, но и рациональный подход к проектированию. В центре внимания находятся конструктивные решения, в которых форма подчинена функции, а материалы — подлинны и открыты. Через анализ ключевых элементов — от монолитного бетона до пилоти и жёстких ядер — прослеживается стремление к инженерной логике и архитектурной честности. Простота объёмов, прямолинейность форм, отказ от декоративности и акцент на структуру формируют особую выразительность, в которой здание говорит за счёт своей конструкции. Брутализм не маскирует технические решения, а делает их частью визуального образа. Он тесно связан с контекстом: учитывает среду, климат и назначение. В современных условиях интерес к бруталистским приёмам возвращается — не как ностальгия, а как актуальный способ выстраивать архитектуру, где структура и смысл неразделимы. Статья подчёркивает, что конструктивная честность и функциональная ясность остаются важными ориентирами при поиске архитектурного выражения сегодня.
Номер журнала Вестник науки №6 (87) том 2
Ссылка для цитирования:
Биймурзаева К.Т., Иглина Д.О., Бареева Э.Р. ПРОЕКТНЫЕ РЕШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ АРХИТЕКТУРЕ СТИЛЯ БРУТАЛИЗМ // Вестник науки №6 (87) том 2. С. 1952 - 1962. 2025 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/24120 (дата обращения: 09.07.2025 г.)
Вестник науки © 2025. 16+