Крылысова О.В., Рамазанова Г.Г.
РОМАН Г. ЯХИНОЙ «ДЕТИ МОИ» В ОЦЕНКЕ КРИТИКИ *
Аннотация:
в данной статье рассматривается восприятие дебютного романа профессиональным обществом литераторов, различные точки зрения литературных критиков
Ключевые слова:
поволжские немцы, немецко-поволжские сказки, аллюзии, критический разбор
Роман Г. Яхиной «Дети мои» вышел в 2018 году. Второй роман начинающей писательницы Г. Яхиной повествует о жизни поволжских немцев в СССР, в первой половине ХХ века. Писательница в своих многочисленных интервью сказала о том, что свой второй роман посвятила дедушке, который был преподавателем немецкого языка, а также призналась, что самыми интересными и привлекательными для нее всегда были три культуры – татарская, русская и немецкая [1]. Главный герой – Якоб Бах, замкнутый, живущий в мире собственных грез школьный учитель немецкой словесности. Главным событием жизни стала любовь его юной ученицы Клары, которая отказалась вместе с отцом уехать на историческую родину в Германию, предпочла остаться со своим наставником. Бах онемел от потрясения и горя, настигших его и Клару, его жена умерла, родив ребенка. Свою единственную дочь Анче он растит один, избегая всякого общения. Внезапно в нем просыпается дар сочинителя сказок, удивительно, что непостижимым образом волшебные сказки Баха начинают воплощаться в жизнь. Так, собственно, выглядит главная сюжетная линия, которая обогащается другими немногочисленными драматическими коллизиями. Критика и читательское сообщество сошлись во мнении, что роман обладает явными достоинствами, во многом даже превосходит дебютный роман писательницы. Доброжелательную рецензию написал П. Басинский. Критик утверждает, что роман не уступает первому ни по своим художественным достоинствам, ни по занимательности и неожиданности темы. Е. Костюкович высказала мысль, что новый роман совершеннее предыдущего: «Второй роман оказался выдержанной проверкой. Еще ярче, увлекательнее и честнее первого. Обычно случается наоборот. Яхина снова удивила нас»[2,с.8]. По мнению Н. Ломыкиной, «Гузель Яхина вновь постаралась показать судьбу народа через маленькую частную жизнь, а сложную многонациональную Россию через отдельно взятый этнос». Но рецензию критика нельзя назвать комплементарной и даже положительной. Автор отмечает: «Интересную идею со всей ее глубиной и гофмановским сказочным сюжетом Гузель Яхина утопила в словах. Каждая деталь выписана так выпукло и зримо, что в тексте тесно от описаний – не продохнуть от арбузного меда, немецких кружев и ароматных яблок. …Кажется, что и сама Гузель утонула в мрачном и прекрасном мире немецко-поволжских сказок и, стараясь переплавить старые немецкие сказки с новыми советскими, позабыла о своем читателе» [3]. Подробной рецензией откликнулась на публикацию нового романа и Г. Юзефович. Ее оценки романа достаточно оригинальные, порой даже парадоксальные. В начале статьи Г. Юзефович повторяет свои нелицеприятные оценки первого произведения, вновь подчеркивая, что наряду с блестяще прописанными фрагментами в нем имелись пустоты, написанные пунктиром. Г. Юзефович отмечает, что «авторская манера Г. Яхиной стала несравненно более зрелой, умелой и профессиональной». Говорит критик и об изысканных аллюзиях, буйной стилистической и жанровой игре, но при этом убеждена, что «Зулейха» была лучше во многих отношениях. Претензии к новому роману сводятся к нескольким, но очень существенным замечаниям. По мнению критика, новый роман не может восприниматься как достоверная история про реальную жизнь, густой фантастический колорит, окутавший фигуру главного героя, делает его похожим на персонажей романов Толкиена. В тексте романа критик усматривает множество аллюзий, связанных со знаменитым произведением. Хутор, в котором живет Бах, напоминает страну эльфов, немецкие колонисты предстают в виде карликов, из этой зачарованной страны нельзя уйти по собственному желанию. Величественная Волга фантастически преображена, она показана как магический поток между мирами, хранящий в себе память человечества и укрывающий души погибших. Г. Юзефович считает, что Г. Яхина прибегла к уже апробированному Владимиром Шаровым приему: превратить отечественную историю в фэнтези. Но обращение к этому приему, по мнению критика, чревато смысловыми и художественными потерями: реальная история отечества перестает быть близкой, узнаваемой, шокирующей, но и увлекательной при этом не становится: «фантасмагорическая действительность внутри романа оказывается метафорой, но метафорой без ключа, ни к чему не отсылающей и зависшей в воздухе» [7]. В завуалированной форме (впрочем, вполне доступно) критик доносит мысль о том, что Г. Яхина чрезмерно увлеклась литературной игрой в метафоры, создание поэтических образов, выписывание красочных деталей и прочих вербальных образов, вследствие этого читатель обречен многократно путаться в магических подтекстах. Но вывод статьи беспощадный: «на уровне идеи «Дети мои» опять сводятся к банальному «в любых обстоятельствах человек имеет шанс прожить собственную жизнь со всеми ее горестями, радостями, обретениями и утратами, а это читатель понял с первого раза (то есть, прочитав роман “Зулейха открывает глаза”)» [7]. Автор статьи недоумевает, зачем писательнице нужно было воздвигать крупнобюджетный фэнтези мир, смутно схожий с миром немецкого Поволжья 1920-х годов, для того, чтобы вновь прийти к банальной и однажды уже продекларированной идее. Достаточно резко отозвался о романах Г. Яхиной Владимир Панкратов: ему не понравились оба. Причинами неприятия романа «Зулейха открывает глаза» стали «избыточность письма, перенасыщенные метафоры и совершенно ненатуральные диалоги». Критик констатирует, что во втором романе эти недостатки только усугубились, единственное отличие – отсутствие в новом романе диалогов. Как просто сказочное это повествование критику мешают воспринимать «исторические сводки», вмонтированные в текст. Владимир Панкратов, как и другие критики, отмечает, что «роман в итоге оказывается про жизнь незаметного человека на фоне кипучей эпохи». Писательнице «интересна личная человеческая история – но только на фоне большой истории страны (равно народа). Она – автор широких полотен, написанных, правда, совсем не широкими мазками, а аккуратными и даже слишком выверенными штрихами. Главная претензия критика достаточно серьезна: «Яхина не зоркий наблюдатель, способный одной, казалось бы, неважной сценкой рассказать о человеке все; и не тонкий мастер слова, который на общую тему может найти меткие, незаурядные слова. Она – исследователь пространственных и временных лакун, в которых зарождались и исчезали целые народности...»[6]. Критик указывает также на отличительную черту романов Г. Яхиной: она «умудряется обойти однозначно отрицательную коннотацию советских репрессий. В романе «Зулейха открывает глаза» ссылка в Сибирь оборачивается для героини чуть ли не освобождением от оков вековых традиций и жесткой семьи; здесь же – детям, до которых добрались наконец советские агитаторы, без отца оказывается лучше, чем с ним [6].
Номер журнала Вестник науки №2 (23) том 1
Ссылка для цитирования:
Крылысова О.В., Рамазанова Г.Г. РОМАН Г. ЯХИНОЙ «ДЕТИ МОИ» В ОЦЕНКЕ КРИТИКИ // Вестник науки №2 (23) том 1. С. 55 - 61. 2020 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/2729 (дата обращения: 20.04.2024 г.)
Вестник науки СМИ ЭЛ № ФС 77 - 84401 © 2020. 16+