Оболенская Н.И.
ТЕХНОЛОГИЯ И ТРАДИЦИЯ В АРХИТЕКТУРНОМ ОБРАЗОВАНИИ В НАЧАЛЕ XXI В. *
Аннотация:
в данной статья рассмотрены взгляды ученых в сфере нейронаук и психологии в сравнении с трудами ученых занимающихся более практической деятельностью в сфере искусств и сделаны выводы о возможностях переустройства в системе образования
Ключевые слова:
сознание, человек, робот, технология, традиция, рисунок, мышление, телесность, интеллект, искусственный интеллект
На сегодняшний день, когда за плечами несколько месяцев изоляции, общения только через экраны, наряду с законом о непрерывном образовании, одной из наиболее волнующих тем, является тема изменений в обществе, в целом, в образовании и в архитектурном образовании, в частности. Разбираясь в вопросе, рассмотрим мнения различных ученых и деятелей искусств. Обычно считается, что искусство, творчество и точные науки - разные миры, и населяют их совсем разные люди: и стиль мышления у них разный и процессы в головном мозгу идут по-разному. Но, как утверждает известный российский биолог, лингвист и семиотик Татьяна Владимировна Черниговская, это не так. Творчество - это то, для чего мозг и создан, и именно это он умеет делать. Мозг - не компьютер, как это было принято описывать в XXв, скорее, это муравейник, исполняющий джазовую композицию. Искусство является важнейшим инструментом не только формирования личности, но и выстраивания самой нейронной сети. В частности, Татьяна Владимировна говорит о том, что когнитивная нейролингвистика всерьез занимается музыкой и другими языками человека, к которым относится танец, изобразительное искусство и т.д. Поскольку обнаружены физические изменения мозга ( в сторону усложнения нейронной сети) под воздействием занятий искусством [1]. В свою очередь, Андрей Владимирович Курпатов, психотерапевт, методолог, президент Высшей школы методологии и основатель интеллектуального кластера «Игры Разума», говорит о необходимости учиться мышлению. Мысль на первый взгляд может показаться абсурдной, ведь каждому при рождении дана способность мыслить, осваивать язык и т.д. Однако Андрей Владимирович поясняет, что мышление - неочевидная вещь, которой можно заниматься профессионально, а в наше время цифровых технологий нужно заниматься специально. В своих работах он публикует исследования головного мозга, где выявляет опасности связанные с информационной средой, в которой сейчас формируется и существует человеческое мышление. В качестве одного из примеров, он приводит данные больных шизофренией за 1960 г ( сознание которых полностью сформировалось в доцифровую эпоху) и сравнивает их с данными больных 2000-х. Оказывается, что бред больных 1960г характеризуется невероятной сложностью и вертикальной структурой, т.е. все сводится к некому единому центру силы. Он детализированный, и всё в нём связано со всем. То есть это такая мощная конструкция – замысловатая, парадоксальная, но при этом очень цельная. Андрей Владимирович вводит термин «Интеллектуально сложный объект». В то время как бред больных в более позднее время, родившихся и взрослевших во время широкого распространения интернета и средств массовой коммуникации представляет собой мелкую крошку ( какая бывает при повреждении стекла автомобиля) из фактов никак не связанных между собой. Если в случае с больными шизофренией можно сравнить бред и задаться вопросом что изменилось, кроме самой структуры информационной среды и способов потребления информации, то в случае здоровых лиц - что и как тут сравнишь? [2, с 3-4 ] Далее Андрей Владимирович вводит термин цифровое слабоумие, которое определяет не как болезнь, а скорее как привычку думать определенным способом, будучи на постоянном крючке информационного потребления. К этому можно добавить то, что у всех на слуху теперь ранняя старческая деменция, болезнь Альцгеймера и синдром дефицита внимания у детей. Кроме высоких скоростей, тотальной доступности информации, опосредованного общения через социальные сети и различные устройства, наше время характеризуется и высокой технологичностью. Роботы заменяют людей во многих областях и специальностях, обгоняя интеллектуально и по объему памяти лучшие умы человечества. Появляется необходимость правового регулирования между машинами и людьми, а значит разграничения их деятельности и сфер ответственности. На этот сложный вопрос: система создана для человека, или человек для системы, каждому предстоит ответить самостоятельно. Выбирая свой путь, можно действовать традиционно, по алгоритму, обещающему стабильный результат, а можно рискнуть и попробовать отступить, найти свой путь и создать, в конце концов, свой алгоритм, дав возможность другим следовать известным путем. А что есть традиция по сути своей? Традиция является тем же алгоритмом, но более естественным, проверенным многими тысячелетиями и многими поколениями людей. Эухиньо Д’орса, итальянский философ средневековья, говорил: «все что не традиция есть плагиат». К подобной мысли приходит знаменитый финский архитектор, автор книги «мыслящая рука» Юхани Палласмаа, говоря: «Сила в традиции и в ограничениях, а не в новизне и ее вечном поиске. Если чувству неопределенности не дать перейти в отчаяние, оно всегда будет движущей силой». Именно эта неопределенность, толкает мышление узнать, предположить, вообразить, выдвинуть гипотезу. Она же присутствует в любом ручном эскизе, разглядывая который зритель также пытается понять, что хотел сказать автор, вглядываясь, размышляя и становясь соучастником, соавтором на время этого размышления
Номер журнала Вестник науки №8 (29) том 1
Ссылка для цитирования:
Оболенская Н.И. ТЕХНОЛОГИЯ И ТРАДИЦИЯ В АРХИТЕКТУРНОМ ОБРАЗОВАНИИ В НАЧАЛЕ XXI В. // Вестник науки №8 (29) том 1. С. 21 - 29. 2020 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/3478 (дата обращения: 20.04.2024 г.)
Вестник науки СМИ ЭЛ № ФС 77 - 84401 © 2020. 16+