'
Научный журнал «Вестник науки»

Режим работы с 09:00 по 23:00

zhurnal@vestnik-nauki.com

Информационное письмо

  1. Главная
  2. Архив
  3. Вестник науки №11 (32) том 5
  4. Научная статья № 31

Просмотры  566 просмотров

Аксиниченко А.А.

  


ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПРАВОВЫХ ПРЕЗУМПЦИЙ И ФИКЦИЙ *

  


Аннотация:
данная статья посвящена определению таких понятий, как "правовые презумпции" и "фикции" в гражданском судопроизводстве, а также их разграничение между собой   

Ключевые слова:
правовые презумпции, правовые фикции, презумпции, юридические фикции   


Правовые презумпции – это закрепленные в законодательстве предположения о наличии или отсутствии определенного юридического факта, с наступлением которого нормы права связывают определенные юридические последствия; правовые фикции – это несуществующие положение, которые признаны законодательно существующими и в силу этого ставшие обязательными. Правовые презумпции и правовые фикции имеют как общие черты, так и различия. Некоторые авторы включают правовые фикции в число правовых презумпций, а некоторые – наоборот. На основании указанного, представляется важным определение общих черт и различий правовых презумпций и фикций. Презумпция – это предположение, основанное на достаточно высокой степени вероятности. З.М. Черниловский считает, что правовая презумпция «заключает в себе предположение, гипотезу, подтверждение или опровержение которой должны служить средством установления искомых обстоятельств, юридических фактов и их последствий» [3, с. 98]. Юридическая же фикция – это нечто, что не существует явно, однако в значительной мере возможное и признаваемое возможным в силу закона. Некоторые ученые пытались провести грань между правовыми презумпциями и правовыми фикциями. Так, например, З.М. Черниловский считал, что «в то время, как правовые презумпции имеют дело с вероятными категориями, которым придается значение действительных… юридическая фикция признает за действительное то, что на самом деле может быть ложным» [4, с. 99]. Однако, несмотря на указанную позицию, нельзя не учитывать, что как правовые презумпции могут оказаться ложными, а правовые фикции – действительными. И правовые презумпции, и правовые фикции выполняют существенное значение для процесса доказывания. Так, правовые презумпции иначе по сравнению с общим правилом распределяют бремя доказывания, а правовые фикции – «заполняют» правовые пробелы, с помощью чего стороны могут доказывать те обстоятельства, на которые ссылаются как на обоснования своих требований. Для установления смысла правовой презумпции и правовой фикции важно разграничивать указанные категории от иных категорий, например, от таких, как гипотеза или аксиома. В теоретических исследованиях нередко смешиваются такие понятия, как презумпция и гипотеза. В.И. Каминская, изучая презумпцию, приводит такой пример: «лицо, у которого после кражи обнаружено похищенное, предположительно является участником преступления» [1, с. 21]. Однако сразу становится очевидно, что данное положение является гипотезой, а не презумпцией, поскольку презумпция – это предположение, которое принимается за истину и не требует доказательств, в тот момент как гипотеза – предположение, требующее проверки. Возможно «перепутать» правовую презумпцию и с аксиомой. Правовая аксиома – это суждение, которое принимается без доказательств, как исходное положение. Аксиома – это неоспоримое суждение, которое принимается за истину в случае проведения дальнейших исследований в конкретной сфере. Можно сказать, что аксиома в каком-то смысле сходна с преюдициальными фактами. Презумпция тоже является таким фактом, который принимается без доказательств, но немного в ином смысле. Презумпция принимается за истину не потому, что она доказана и ее верность является бесспорной, а потому, что отражает наиболее распространенную связь явлений. Презумпция, в отличие от аксиомы, принимается за истину лишь условно, она не оспаривается целиком, но возможно доказать ее неприменимость к определенным обстоятельствам. С.В. Курылев считал, что «презумпция обычно понимается как предположение о наличии одних фактов при доказанности других» [2, с. 94]. Стоит отметить, что под такое определение подпадает не только правовая презумпция, но и любая правовая фикция. В.А. Каминская писала: «первое, что бросается в глаза при сопоставлении презумпций и фикций – это то, что и презумпция, и фикция условно принимаются за истину. Относительно презумпций этот признак не может вызывать никаких сомнений, но он в равной мере может быть отнесен и к фикции» [1, с. 21]. Таким образом, возможно выделить следующие различия правовых презумпций и фикций: правовая презумпция с одинаковой долей вероятности может быть ложной или истинной, в тот момент, как правовая фикция всегда является ложной; правовая презумпция обладает высокой степенью вероятности и обусловлена практикой правового регулирования; правовая презумпция применяется только в силу правовой нормы, установленной законом.

  


Полная версия статьи PDF

Номер журнала Вестник науки №11 (32) том 5

  


Ссылка для цитирования:

Аксиниченко А.А. ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПРАВОВЫХ ПРЕЗУМПЦИЙ И ФИКЦИЙ // Вестник науки №11 (32) том 5. С. 153 - 156. 2020 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/3827 (дата обращения: 20.04.2024 г.)


Альтернативная ссылка латинскими символами: vestnik-nauki.com/article/3827



Нашли грубую ошибку (плагиат, фальсифицированные данные или иные нарушения научно-издательской этики) ?
- напишите письмо в редакцию журнала: zhurnal@vestnik-nauki.com


Вестник науки СМИ ЭЛ № ФС 77 - 84401 © 2020.    16+




* В выпусках журнала могут упоминаться организации (Meta, Facebook, Instagram) в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным Федеральным законом от 25 июля 2002 года № 114-ФЗ 'О противодействии экстремистской деятельности' (далее - Федеральный закон 'О противодействии экстремистской деятельности'), или об организации, включенной в опубликованный единый федеральный список организаций, в том числе иностранных и международных организаций, признанных в соответствии с законодательством Российской Федерации террористическими, без указания на то, что соответствующее общественное объединение или иная организация ликвидированы или их деятельность запрещена.