Авдеева Е.В.
ДИСКРЕТНОСТЬ ПОЛНОМОЧИЙ ГОССЛУЖАЩИХ КАК ФАКТОР ПОВЫШЕННЫХ КОРРУПЦИОННЫХ РИСКОВ *
Аннотация:
на сегодняшний день вопрос предотвращения коррупционных проявлений является актуальным, несмотря на то, что за последние десятилетия достигнуты большие результаты по его искоренению благодаря системной работе. В работе уделено внимание вопросу, какие проявления относить к коррупции, а также какие статьи УК РФ относятся к коррупционным преступлениям. Важным вопросом остается влияние дискретности полномочий государственного служащего в корреляции с рисками возможного коррупционного поведения благодаря такой допускаемой вариативности поведения. В статье рассмотрены вопросы, связанные с дискретностью полномочий судебных приставов и сотрудников налоговых органов, а также влияние такой вариативности выбора поведения на коррупционные правонарушения и преступления. При этом отмечено влияние отсутствия четкого регламента на риски вменения коррупционных преступлений сотруднику, который по своему усмотрению в рамках полномочий действовал для достижения оптимального, по его мнению, результату. В статье также проанализировано влияние дискретности полномочий через коррупционные проявления на нормальное ведение хозяйственной деятельности, а значит развитие экономики и экономическую безопасность. В работе также сделаны выводы о том, каким образом можно снизить проявление коррупции в рассматриваемых государственных структурах
Ключевые слова:
коррупция, коррупционные преступления, дискретность полномочий, дискретность полномочий судебных приставов, риски коррупционных преступлений, влияние коррупционных проявлений на экономики и экономическую безопасность
УДК 34
Авдеева Е.В.
кандидат юридических наук,
Общероссийская общественная организация «Деловая Россия»
(г. Москва, ул. Делегатская, д. 7)
руководитель Экспертного центра по уголовно-правовой политике
и исполнению судебных актов;
Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации
(г. Москва, пр-кт Вернадского, д. 84)
доцент кафедры правового обеспечения рыночной экономики
Высшая школа правоведения Института государственной службы и управления
(г. Москва, Россия)
ДИСКРЕТНОСТЬ ПОЛНОМОЧИЙ
ГОССЛУЖАЩИХ КАК ФАКТОР
ПОВЫШЕННЫХ КОРРУПЦИОННЫХ РИСКОВ
Аннотация: на сегодняшний день вопрос предотвращения коррупционных проявлений является актуальным, несмотря на то, что за последние десятилетия достигнуты большие результаты по его искоренению благодаря системной работе. В работе уделено внимание вопросу, какие проявления относить к коррупции, а также какие статьи УК РФ относятся к коррупционным преступлениям. Важным вопросом остается влияние дискретности полномочий государственного служащего в корреляции с рисками возможного коррупционного поведения благодаря такой допускаемой вариативности поведения. В статье рассмотрены вопросы, связанные с дискретностью полномочий судебных приставов и сотрудников налоговых органов, а также влияние такой вариативности выбора поведения на коррупционные правонарушения и преступления. При этом отмечено влияние отсутствия четкого регламента на риски вменения коррупционных преступлений сотруднику, который по своему усмотрению в рамках полномочий действовал для достижения оптимального, по его мнению, результату. В статье также проанализировано влияние дискретности полномочий через коррупционные проявления на нормальное ведение хозяйственной деятельности, а значит развитие экономики и экономическую безопасность. В работе также сделаны выводы о том, каким образом можно снизить проявление коррупции в рассматриваемых государственных структурах.
Ключевые слова: коррупция, коррупционные преступления, дискретность полномочий, дискретность полномочий судебных приставов, риски коррупционных преступлений, влияние коррупционных проявлений на экономики и экономическую безопасность.
Продолжая поднятую тему в докладе на Международной научно-практической конференции Двенадцатый Евразийский антикоррупционный форум «Противодействие коррупции: диалектика научного знания», организованной Институтом законодательства и сравнительного правоведения 26 апреля 2023 года, хотелось бы отметить, что на сегодняшний день вопрос выявления и минимизации факторов, которые толкают на совершение преступлений коррупционной направленности, остается актуальным. Безусловно, к таким факторам следует отнести большую степень правовой неопределенности, которая содержится в правовой норме, а также значительную дискретность полномочий государственного служащего. То есть складывается ситуация, когда лицо, которое имеет властные полномочия, может совершать какие-то определенные действия, а может не совершать. Такая дискретность может выражаться в сроках и в вариативности совершаемых действий. Действия государственного служащего по своему усмотрению без четко прописанного регламента могут быть как позитивными и отвечать интересам государства, не нарушая права и законные интересы третьих лиц, так и негативными, совершаемыми вопреки интересам государственной службы и причиняющие вред законным правам и интересам лиц, попадающих в зависимость от таких решений. Причем мотивы такого поведения могут быть различными: от желания получить какие-то дополнительные блага, которые не всегда имеют материальный характер, до халатного отношения к исполнению своих обязанностей, которое может быть продиктовано загруженностью и сложностью привлечь к ответственности в связи с отсутствием регламентации сроков совершения юридически значимых действий, но может и через такое поведение означать не только желание почувствовать дополнительно свою значимость, но и через такое невербальное проявление посылать сигнал о желании получить дополнительную материальную выгоду, предложение о которой сотрудник хочет услышать от заинтересованного в разрешение вопроса лица.
В первую очередь конечно же необходимо разобраться, что же подразумевается под коррупцией. В большей части ответ дается в законодательстве[1]. Важно, что некоторые полагают, что к коррупционным преступлениям относится только получение или дача взятки. Далеко не все лица, которые могут столкнуться с проявлением коррупции, понимают, что к коррупционным относится не только получение и дача взятки, ответственность за которое предусмотрено ст. 290 и 291 УК РФ, но и целый ряд статей, которые относятся к коррупционным без дополнительных условий, включая статьи, размещенные как в других главах УК РФ, как 141.1, 184, п. "б" ч. 3 ст. 188, ст. 200.5, 201.1, 204, 204.1, 204.2, п. "а" ч. 2 ст. 226.1, п. "б" ч. 2 ст. 229.1, так и ст. 289, 291.1, 291.2 УК РФ, а также целый ряд статей, которые относятся к таковым, если они совершены с корыстным мотивом, включая статьи ст. 285, 285.1, 285.2, 285.3, ст. 285.4, чч. 1 и 2 и п. "в" ч. 3 ст. 286, ст. 292, ч. 3 ст. 299 УК РФ или при наличии в статистической карточке основного преступления отметки о его коррупционной направленности, к которым относятся в том числе отметки о совершении преступления должностным лицом, государственным служащим и муниципальным служащим, а также лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, и с корыстным мотивом[2]. В научном сообществе нет единого мнения, какие составы относить к коррупционным. То есть не все действия лица, которые причиняют вред интересам государства и третьих лиц, могут рассматриваться с позиции коррупции[3]. Важно также и то, что желание получить взятку не всегда может быть озвучено, это может выражаться в конклюдентных по своей сути действиях, что затрудняет предотвращение таких преступлений.
Несмотря на отсутствие единого мнения об отнесении составов к коррупционным преступлениям[4], само усмотрение воспринимается и трактуется учеными с различных точек зрения. Многие ученые воспринимают такую альтернативность при принятии решений государственных служащих в качестве основного средства коррупции[5].
На самом деле вариативность поведения государственного служащего без четко обозначенного регламента и критериев для совершения тех или иных юридически значимых действий, создающих по своей сути административные барьеры[6], представляет угрозу, как для лиц, для которых такие действия обязательны или интересы которых при этом затрагиваются, так и для самих государственных служащих, которым в последующем могут быть инкриминированы коррупционные преступления. Хотя чаще последние риски возникают не при создании каких-то барьеров, а скорее при удовлетворении каких-то запросов.
В работе хотелось бы рассмотреть вопросы коррупционных рисков на примере дискретности полномочий при совершении юридически значимых действий судебными приставами-исполнителями, а также сотрудниками налоговых органов.
Начиная с дискретности полномочий судебных приставов-исполнителей, хотелось бы отметить, что такими признаками обладает большинство его действий, так как многое в Законе «Об исполнительном производстве»[7] отнесено к его праву, то есть по смыслу может совершаться по усмотрению, при чем даже при отсутствии четко прописанных сроков. Именно такая фиксация полномочий на уровне законодательства порождает большую степень неудовлетворенности работой службы судебных приставов. Так, например, в законе[8] прописан срок в течение которого должно быть распределено исполнительное производство и возбуждено, какой срок предоставляется для добровольного исполнения должнику и даже в течение которого должны быть совершены исполнительские действия, но уже в этой статье в предпоследней части идет указание на то, что истечение сроков совершения исполнительских действий и применения мер принудительного исполнения не является основанием для прекращения или окончания исполнительного производства, как бы предполагая, что эти сроки не будет соблюдены.
Например, не прописаны в федеральном законе сроки по наложению ареста на счета, выезда по фактическому месту регистрации или фактического нахождения должника, равно как и обязанность эти действия совершить, предполагая право пристава-исполнителя совершить такие исполнительские действия фактически по своему усмотрению. В законе даже при указании права должника указать имущества, на которое он просит обратить взыскание, указано на то, что все же очередность обращения взыскания определяется судебным приставом-исполнителем. Порядок наложения ареста на имущество, особенно, если это касается основных средств производства для хозяйственного процесса компании-должника при наличии иных активов, увы, никак не регламентирован. В Экспертный центр по уголовно-правовой политике и исполнению судебных актов Общероссийской общественной организации «Деловая Россия» поступали жалобы, связанные с переходом в стадию банкротства компании в связи с наложением ареста именно на основные средства компании, что в конечном привело к банкротству компании, которое сопоставимо с силовым давлением на бизнес и имеет целый ряд критически негативных последствий не только для бизнеса, но и для экономики в целом[9]. Но с другой стороны, удовлетворение запроса должника и оставление каких-то активов могло бы спровоцировать жалобы в том числе в правоохранительные органы самого взыскателя, который мог бы усматривать коррупционное проявление в таком поведении судебного пристава. Что же касается, например, крайне важного для лица, которое предстает в исполнительном производстве должником, но таковым по факту не является, прекращение исполнительного производства в связи с отменой судебного акта, послужившего основанием для возбуждения исполнительного производства, то только сейчас законопроект[10], направленный нарушение вопроса сроков прошел комиссию по законопроектной деятельности, остается только надеется, что он будет принят в текущую весеннюю сессию, так как судебные приставы-исполнители нередко пренебрегают своими обязанностями по прекращению такого производства, что существенно нарушает права и законные интересы лица, оказавшегося в роли должника. Причем именно в связи с вынесением судебного приказа зафиксировано наибольшее количество фактов, сопряженных с мошенническими действиями[11].
Немаловажным вопросом, который крайне затрагивает интересы как физических лиц, так и предпринимателей, оказывая иногда критическое влияние на нормальную хозяйственную деятельность, становится списание задолженности с нескольких счетов сразу, возврат которой осуществляется неделями. Такое явление нередко порождает цепочку несвоевременного исполнения обязательств для юридических лиц, не говоря о том, что может оставить физическое лицо без средств к существованию. А исполнительное производство судебный пристав-исполнитель может прекращать не сразу даже после оплаты, даже в регламенте обращения через портал «Госуслуги» предполагается, что можно обратиться, если исполнительное производство не прекращено в течение 8 рабочих дней[12], но для физического и юридического лица этот срок является значительным, представляется, что действия по прекращению должны происходить незамедлительно после поступления денежных средств. Вопрос установления запрета на регистрационные действия с автотранспортными средствами выгляди еще более печальными и многочисленные обращения в Экспертный центр свидетельствуют о том, что практика наложения запрета на регистрационные действия с автомобилем по появившемся долгам у продавца уже после продажи его третьему лицу - вполне обычное явление, которое очевидно затрагивает интересы третьих лиц, которыми являются добросовестные приобретатели.
В итоге изложенное в отношении судебного пристава-исполнителя позволяет сделать о чрезмерной дискреции его полномочий и фактическим отсутствии санкций в связи с действиями вопреки интересам службы и интересам третьих лиц, что в конечном итоге приводит к нарушению интересов, как взыскателя, так и должника, а также снижению эффективности исполнительного производства. При этом вариативность действий судебного пристава исполнителя при отсутствии санкций представляется чрезмерно избыточной, что требует, с одной стороны, совершенствование законодательства[13], большей регламентаций в части сроков и ответственности, а, с другой, максимальную автоматизацию процессов с переходом к цифровому исполнительному производству[14], но и это не позволит решить всего комплекса проблем[15], так как потребуется еще решение вопросов материально-технического и кадрового обеспечения. Конечно, следует учитывать, что нарушения судебных приставов, которые в своем большинстве можно только зафиксировать исходя из логики действий, но в связи с отсутствием регламентации не всегда можно констатировать нарушение закона, который предоставил им большую вариативность в поведении. При этом несмотря на дискретность полномочий в качестве коррупционных правонарушений устанавливаются такие нарушения, как получение и вымогательство взяток, преднамеренное «затягивание» исполнительного производства, незаконная реализация имущества и другие, некоторые из которых становятся основанием инкриминирования традиционных коррупционных составов судебным приставам, учитываемых несколько сотен в год[16]. сказывается не только на интересах государственной службы, но и на развитии бизнеса, а значит и экономики в целом и экономической безопасности[17].
Что же касается юридически значимых действий служащих налоговых органов, то здесь важным представляется то, что до сих пор в правосознании достаточного числа налогоплательщиков еще актуально убеждение о том, что можно «договориться» с налоговым инспектором и какую-то налоговую недоимку тот сможет «не заметить», поэтому получается замкнутый круг, определяемый тем, что коррупционные проявления чиновников провоцируют уклонение от своих обязанностей в том числе налогоплательщиков[18], которые уклоняются от уплаты налогов, при этом стремление к уклонению приводит к коррупционным нарушениям с их стороны, которые сами по своей сути провоцируют не снижение, а укрепление такого негативного явления у государственных служащих, в том числе и сотрудников налоговых инспекций. Дискреция в налоговых органах включает три элемента: во-первых, требуется явное или неявное дозволение законом (в первом случае закон должен прямо разрешить применение дискреционных полномочий по соответствующему вопросу, во втором случае дискреция вытекает из неопределенности закона); во-вторых, требуется субъективная оценка обстоятельств конкретного дела; в-третьих, такая оценка выходит за пределы обычной интерпретации налоговых норм, и, поскольку по закону ее должна осуществлять налоговая администрация, она не должна контролироваться судами, иначе одна субъективная оценка будет заменена другой[19].
В ст. 64 НК РФ на законодательном уровне предусмотрено предоставление отсрочки или рассрочки налогоплательщику, имеющему задолженность по уплате налогов. В НК РФ, приказах и иных официальных нормативных документах урегулированы основания предоставления отсрочки или рассрочки, но при этом все же отсутствует до сих пор четкий регламент предоставления отсрочки и рассрочки при уплате выявленной недоимки, предполагая достаточно большую степень усмотрения со стороны налоговых органов. С одной стороны, такие полномочия явно дают большое поле для распространения коррупциогенных факторов, с другой стороны, сотрудник, действующий в интересах государства и выполняющий задачи по сбору налогов для пополнения бюджета, может видеть, что единовременная уплата налогов будет провоцировать признаки банкротства у компании-налогоплательщика, что в соответствии со ст. 64 НК РФ является основанием для предоставления отсрочки или рассрочки, принимая решение о предоставлении дополнительного времени на оплату налогоплательщику явно действует в интересах государства, которое получит сумму налоговой недоимки, но не сразу, что по своей сути конечно менее выгодно, так как стоимость денег уменьшается с течением времени. При этом надо учитывать, что экономится время, которое было бы затрачено на взыскание такой недоимки, особенно в случае, если компания в конечном итоге ушла бы в стадию банкротства, но банкротство компании является негативным для экономики, так как приводит к недополучению текущих налоговых платежей, а также лишает сотни сотрудников работы, то есть средств к существованию. Но какая оценка может быть дана при этом правоохранительными органами и застрахован ли сотрудник, действующий в интересах службы и третьих лиц, от вменения преступления коррупционной направленности? Это остается вопросом и с учетом последней тенденции к более активному применению механизма отсрочек или рассрочек по уплате налогов[20] стоит далее анализировать правоприменительную практику.
При этом существующие механизмы отсрочки, рассрочки, а также возможность прощения части задолженности крайне важны для бизнеса, для его развития, для предотвращения таких негативных последствий, как банкротство юридических лиц, а потому имеет большое значение развитие этих институтов, а развитие должно происходить с учетом интересов государства, которое сегодня заинтересовано в динамичном развитии экономики.
Подводя итог, можно сделать вывод о том, что чрезмерная дискретность полномочий приводит к целому комплексу негативных последствий, в том числе и коррупционных рисков, провоцирующих перераспределение денежных средств не в соответствии с интересами общества и государства, а в частных и корыстных целях через коррупцию или создает риски для лиц, которые не нарушают закона и действуют в интересах общества и государства, потому что всегда можно критично отнестись к выбранной линии поведения. Вместе с тем избыточная вариативность полномочий создает риски банально халатного поведения, что может и не быть признано коррупционным преступлением, но в любом случае подпадает под определение коррупции через прямую или опосредованную халатность отношения к интересам общества и государства. Также напрашивается вывод о том, что коррупция является одним из негативных факторов, влияющих не только на нормальное и правильное функционирование органов государственной власти, но и на экономику и экономическую безопасность по причине тесной взаимосвязи проявления коррупции и экономическими последствиями, как единого целого механизма. При этом вариантивность полномочий создает угрозы не только интересам государства и общества в целом и лицам, интересы которых нарушаются поведением государственного служащего, но и для самих государственных служащих, которые могут быть обвинены в коррупционных правонарушениях или преступлениях даже несмотря на то, что их вектор поведения может быть продиктован исключительно интересами вышеуказанных сторон, что обусловлено в том числе необходимостью в интересах общества и государства принимать нередко именно компромиссные решения, которые при формальной оценке гипотетической выгоды без предоставления уступок может быть квалифицировано с негативной стороны.
На основании изложенного даже на примере всего лишь двух государственных структур представляется необходимым признать взаимосвязь коррупционных проявлений в деятельности государственных служащих с развитием бизнеса, экономики, экономической безопасности, а также определить целесообразным предусмотреть должную регламентацию функционала государственных служащих, а также цифровизацию многих процессов, обеспечив беспристрастность и обезличенность при принятии решения во избежание проявления коррупциогенных факторов. А само проявление коррупции необходимо рассматривать не только в качестве правонарушений и преступлений против интересов государственной службы, но и анализировать катализаторы такого проявления, в совокупности с последствиями, которые проявляются в том числе и в экономике и экономической безопасности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
Avdeeva E.V.
Candidate of Legal Sciences,
All-Russian Public Organization "Business Russia"
(Moscow, Delegatskaya str., 7)
Head of the Expert Center for Criminal Law Policy
and Execution of Judicial Acts;
Russian Academy of National Economy and Public Administration under the President of the Russian Federation
(Moscow, Vernadsky Ave., 84)
Associate Professor of the Department of Legal Support of Market Economy
Higher School of Law of the Institute of Public Service and Management
(Moscow, Russia)
DISCRETENESS OF CIVIL SERVANTS' POWERS
AS A FACTOR OF INCREASED CORRUPTION RISKS
Abstract: to date, the issue of preventing corruption manifestations is relevant, despite the fact that great results have been achieved in recent decades to eradicate it thanks to systematic work. The paper pays attention to the question of which manifestations should be attributed to corruption, as well as which articles of the Criminal Code of the Russian Federation relate to corruption crimes. An important issue remains the impact of the discreteness of the powers of a civil servant in correlation with the risks of possible corrupt behavior due to such permissible variability of behavior. The article deals with issues related to the discreteness of the powers of bailiffs and employees of tax authorities, as well as the impact of such variability in the choice of behavior on corruption offenses and crimes. At the same time, the influence of the lack of clear regulations on the risks of imputing corruption crimes to an employee who, at his discretion, acted within his authority to achieve the optimal result, in his opinion, was noted. The article also analyzes the impact of discreteness of powers through corruption manifestations on the normal conduct of economic activity, which means the development of the economy and economic security. The paper also draws conclusions about how to reduce the manifestation of corruption in the government structures under consideration.
Keywords: corruption, corruption crimes, discreteness of powers, discreteness of bailiffs' powers, risks of corruption crimes, influence of corruption manifestations on economies and economic security.
Номер журнала Вестник науки №5 (62) том 2
Ссылка для цитирования:
Авдеева Е.В. ДИСКРЕТНОСТЬ ПОЛНОМОЧИЙ ГОССЛУЖАЩИХ КАК ФАКТОР ПОВЫШЕННЫХ КОРРУПЦИОННЫХ РИСКОВ // Вестник науки №5 (62) том 2. С. 194 - 207. 2023 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/8110 (дата обращения: 24.04.2024 г.)
Вестник науки СМИ ЭЛ № ФС 77 - 84401 © 2023. 16+